Шли ранние 50-е. Наконец, прыгая от столба к столбу электропровода дотянулись до Колхозного переулка.Пришел утром электрик с длинным буравом проделал дырку в глинобитной стене южно уральской мазанки, протянул два провода, повесил патрон для лампочки, объяснив ,что включать будите вкручиванием, а выключать выкручиванием лампочки. Я осторожно вкрутил ее, купленную накануне. Электростанцию запускали с приходом сумерек, а гасили свет в полночь. Время тянулось бесконечно долго, я постоянно посматривал на лампочку, а с приближением включения не сводил с нее взгляда. Вдруг она вспыхнула солнечно-ярко, и перегорев, погасла.
От досады я чуть не плакал, сорвался праздник электричества, который я так долго ждал. Я не мог его отложить до следующего дня. Вспомнил, что в центре села у памятника Сталину висит на столбе лампочка. Когда сумерки сгустились, был уже там.
Наш местный деревенский Сталин был неказист и малого росточка. Когда демонстранты по праздникам приходили к нему, он почти сливался с ними, выделяясь разве что свежей предпраздничной побелкой, да несменяемостью позы.
Высоко поднятой твердой железобетонной ручкой указывая куда им за ним следует следовать.
Вверху на столбе, под самогнутым жестяным конусом, поскрипывающим на ветру, висела лампочка.
Проворно, по обезьяньи, вскарабкался на столб, и вот уже лампочка, еще горяча и засиженная насекомыми скользнула мне за пазуху.
Вид на вождя сверху и в полутьме был непривычно странным..Он куда то указывал в темноту, но мне было не до него, я уже давал деру домой. Влетаю, мельком взглянув на надоевшую керосиновую лампу, бережно достаю из за пазухи лампочку. Она, к удивлению оказалась чистой. Одежда и влажный от волнения и бега живот очистили ее.
Вкручиваю, и о чудо, ослепительно яркий свет заполнил избу. Осатанев от него тараканы стали искать убежища в местах постоянной прописки за печкой.
Я был счастлив, закончился период керосиновой лампы в моей жизни и начинался неизведанный, но явно более интересный- Электрический.